★SWAG★
04.10.2010 в 18:05
Пишет Avir Peri:Такие Учиха мне по нраву! xD И не такое и страшное ООС, если подумать.
URL записи05.09.2010 в 00:17
Пишет Lumarin:Давным-давно
Давным-давно нас стало пицот.
Собственно, я обещала по этому поводу фик. Ну вот и он.и года не прошло Правда, получился не совсем фик, и вообще никак не канон, но мне он нравится почему-то.
pnuyshka просила юмор, серафита - незлого и неглупого Мадару. Не знаю, насколько выполнены оба условия, но я старалась
ура нам ^^
Вокруг царил хаос. Впрочем, в последние два с половиной года вокруг Итачи – с небольшими перерывами – он, собственно и царил. Проблемой было то, что этот самый хаос неуклонно рос и никак не хотел утихомириваться.
Итачи прищурился на яркое утреннее солнце, придвинул к себе заварочный чайник и, приподняв крышку, с надеждой потянул носом. Пахло мокрой травой. Он вздохнул, вернул чайник на место и пошел к плите – мама, которая стала жертвой хаоса в ещё большей степени, чем он сам, снова залила листья холодной водой.
Привычно лавируя между разбросанными по полу игрушками и мячиками, увернувшись от летящей куда-то в область его уха пластиковой ложки и походя поправив сбившиеся волосы, он добрался-таки до плиты.
- Черт знает что! – возмущался где-то в глубине дома отец.
- Да-да-да… - тихонько проворчал Итачи, доливая в чайник воды. – Да-да-да…
- Дя-дя-дя! – поддакнули ему от стола. – Дя-дя! Дя! Кифетьку!
- Бардак! – неслось откуда-то из дальних комнат.
- Дя! – подтвердили от стола.
Мокрое дно водруженного на конфорку чайника противно зашипело.
- Я сейчас, милый! – крикнула из ванной мама.
- Видимо, решила, что это отец закипает, - сообщил Итачи чайнику.
- Дя!
- Невозможно жить!
- Кифетьку!
- Кх-ш-ш-пш-ш-пш-ш…
- Дя!
- Я иду, иду!
- …Трам-пам-пам, - печально сказал Итачи.
В последние два года каждое утро начиналось примерно так.
Он достал заварку, засыпал её в другой чайник, прибавил огонь под тем, что стоял на плите, поднял с пола давешнюю ложку, ногой отодвинул игрушки подальше к стене и наконец обернулся к столу, за которым сидел единственный человек в доме, который был явно доволен начинающимся днем.
- И когда ж ты наконец вырастешь? – с тоской протянул Итачи, рассматривая довольную мордашку и по-детски пухлые щечки младшего брата. – Тоже мне, «наша радость»…
- Дя! – довольно зажмурившись, подтвердил Саске. – Рясьось!
Итачи только хмыкнул. «Рясьось» сидела на высоком стульчике, зажатая между спинкой и импровизированным столиком, и шлепала по нему ладошками. Учитывая шипение уже почти нагревшегося чайника и громкие голоса родителей, которые все никак не могли с чем-то разобраться, какафония получалась изрядная. Добавить ещё веселое птичье чириканье за окном, и будет вообще картина «образцовое утро». Семейная идиллия.
Бррр.
Из гостиной вылетела Микото, на ходу сматывая прозрачную леску.
- Что за тарарам? – весело спросила она, заглядывая на кухню и улыбнувшись хмурому Итачи.
- Там-ам-ам! – моментально отозвался Саске, хлопая ладошками по своему столику. – Там-ам-ам-ам! – он широко улыбнулся, сверкнув пятью зубами.
Итачи возвел очи горе.
- Ты моя радость, - умилилась Микото, подлетая к развеселому младшенькому. – Итачи, милый, будь добр, покорми его, отец никак не может собраться, если я не помогу, он опоздает… Ты мой славный карапуз!..
Итачи вторично возвел очи горе.
- Микото! – прогремело из гостиной. – Где все мои кунаи?
- Они в шкафу! – отозвалась она, щекоча толстенький животик довольного малыша. – Я их убрала! Чтобы Саске не поранился!
- Что?
- Я их убрала!
- Так где они?
- На третьей полке слева!
- Их тут нет!
- О Ками, - прошептала Микото, тяжело вздохнув. – Иду!
И она ушла, оставив покорившегося жестокой судьбе Итачи на растерзание младшенькому.
Чайник поднатужился и, наконец, засвистел, выпуская из носика клубы пара. Итачи, спохватившись, снял его с огня, залил горячей водой чайные листья, удовлетворенно потянул носом приятный свежий запах и, украдкой облизнувшись, закрыл крышку. Каким бы суматошным ни было утро, чашечка зеленого чая способна решить все проблемы. От него сразу становится спокойнее на душе и как-то тише…
Итачи обернулся ко стульчику с младшеньким и застыл на месте.
Пока он колдовал над своим чаем, загребущие ручонки Саске добрались до лески, которую мама непредусмотрительно оставила лежать а столе. И теперь радость клана Учиха с умным видом выдергивала из аккуратного мотка длинные петли, которые тут же сплетались, путались и сами собой завязывались в какие-то невероятные узлы, распутать которые – Итачи знал это по опыту – было практически невозможно. А отнять у Саске леску, да ещё так, чтобы он не заревел – вообще почти невыполнимо.
Но Итачи не был бы Итачи, если бы не смог с этим справиться.
- Хочешь конфетку, говоришь? – тихо и очень внятно произнес он, подбираясь поближе ко стульчику.
Саске замер. Его черные глаза сделались совсем круглыми.
- Конфетку, - повторил Итачи голосом змея-искусителя. – Так ты хочешь конфетку?
Саске моргнул и засопел. Дилемма была нешуточная: либо новая интересная игрушка – совсем как у папы – либо строго-настрого запрещенное сладкое, которое перепадало ему крайне редко.
Внутренняя борьба так четко отражалась на его посерьезневшей мордашке, что Итачи едва удержался от того, чтобы не рассмеяться.
В конце концов, посопев ещё немного и доверчиво уставившись на брата, Саске протянул ему моток.
- Молодец, - улыбнулся Итачи, выпутывая коротенькие толстые пальчики малыша из петель лески. – На, держи.
Вопреки его ожиданиям, мармеладка не произвела должного эффекта. Нет, Саске мигом сунул её в рот и, разумеется, слопал. Но после того, как от обожаемой конфетки осталось одно воспоминание, он почему-то вытаращился в окно, удивленно приоткрыв рот.
Итачи удивленно изогнул бровь.
- Кифетька, - сообщил Саске, ткнув ручонкой куда-то за его спину. – Бааая кифетька…
- Большая конфетка? – растерянно переспросил Итачи. – А-а-а… Доброе утро, Мадара-сан.
- А смышленый малыш, - хмыкнул тот, спрыгивая с подоконника на пол кухни и чудом не наступив на красного резинового динозаврика. – Вырастет хорошим шиноби…
- Дай кифетьку! – строго потребовал Саске, хмуря брови и исподлобья глядя на маску пришельца.
- Только упрямым, - задумчиво добавил Мадара.
- Чаю? – церемонно предложил Итачи.
- Не откажусь, - хмыкнул гость. – У тебя всегда получается восхитительный чай, Итачи-кун. Где родители?
- Отец собирается, а мама его собирает, - проворчал Итачи, наполняя две кружки. – Они… Там. В доме.
- Кифетьку… - расстроено протянул Саске, видя, что ни брат, ни неожиданно прибывший гость не обращают на его драгоценную персону никакого внимания.
- Это сумасшедший дом! – простонал Фугаку откуда-то из гостиной. – Где мои лески? Только что были здесь!
- Я сейчас принесу!
- А кунаи?
- На третьей полке слева!
- Их там нет!
- Посмотри внимательно!
- Да нет их, я уже третий раз смотрю!
- Посмотри ещё! – нараспев проговорила Микото, буквально влетая в кухню с несколькими свитками в одной руке и красненьким нагрудничком для Саске в другой. – Они должны быть там… Доброе утро, Мадара-сан, вы вовремя, скоро будем завтракать... Наверное. Итачи, милый, ты не видел тут отцовские лески? А Саске еще не ел?
- Я сейчас, мам… - отозвался Итачи, быстренько сунув моток вконец запутанной лески в щель между холодильником и стеной. – Он пока вроде есть не очень хочет…
Саске, временно позабытый и притихший, тихонько, на пробу, хныкнул пару раз.
Сработало безотказно. Не смотря на то, что слез в его глазах ещё не было и в помине, Микото тут же подлетела и встревожено склонилась над гордо восседавшим на стульчике сыном.
- Что такое, мой хороший? – проворковала она, мягко погладив малыша по мягким пушистым волосам. – Что случилось?
Саске, поняв, что на него наконец снова обратили внимание, решил воспользоваться моментом на полную катушку. Он наморщил нос, немножко похныкал для затравки, потянул начавшим краснеть носом и поглубже вдохнул.
Кухню огласил обиженный басовитый рев. Саске ревел старательно, артистично и со вкусом, всхлипывал и поскуливал так, что сжалился бы даже каменный истукан. Громадные черные глаза наполнились кристальными слезами, которые стекали на порозовевшие щеки и оставляли мокрые темные пятнышки на только что повязанном нагрудничке.
- Что такое, моя радость? – растерянно вопрошала Микото, высвобождая безутешную «радость» из стульчика.
- Отличный чай, - приговаривал Мадара, подтаскивая к себе кружку Итачи, к которой тот даже не успел притронуться.
- Бедлам и беспорядок! – ругался в гостиной отец, безуспешно пытаясь найти моток лески, которому суждено было проваляться за холодильником лет пять как минимум – до следующего ремонта.
Итачи вздохнул, проводил свою уже полупустую кружку долгим печальным взглядом и пошел во второй раз ставить чайник.
Саске все никак не унимался, хотя ревел уже значительно тише, скорее, обиженно хныкал и поскуливал. Тем не менее, Итачи знал, что он, сидя у матери на руках, умильно поглядывает в сторону разрисованной разноцветными шарами баночки с мармеладом и явно ждет часть её содержимого в качестве утешения.
- Маленький вымогатель, - проворчал он, видя, как Микото вытирает слезы со щечек брата. – Совести у тебя нет…
Итачи тоже любил мармелад, но никому и никогда об этом не рассказывал. И, конечно никогда не клянчил его так беззастенчиво, как это сейчас делал Саске.
Вскоре обилие звуков на залитой солнцем кухне переросло все возможные пределы. Чайник шипел, Саске рыдал, периодически переходя на скулеж и трагичное попискивание, мама его утешала, отец чему-то возмущался, птицы за окном истошно орали, ветер шумел в вентиляционных трубах…
Спасение пришло быстро и неожиданно.
Мадара встал, решительно отобрал у Микото раскапризничавшегося сынишку, сдвинул в сторону занавеску, и уселся на подоконник, держа малыша на коленях. Саске от удивления перестал рыдать, вытаращил глаза и засопел, изворачиваясь, чтобы рассмотреть поближе того, кто так уверенно и нагло лишил его возможности склянчить-таки конфетку.
Впрочем, его замешательство длилось недолго – мигом сориентировавшись, он ухватился цепкими пальчиками за край рыжей маски, которая так давно привлекала его внимание.
- Кифетьку?
- Отстань, - сказал Мадара, пересаживая малыша чуть подальше. – Веди себя прилично.
Саске кряхтел и ерзал, но до маски дотянуться не мог. Однако – к удивлению матери и брата – реветь он больше не пытался. Итачи предположил, что его новоприобретенный брат попросту увлекся и позабыл о том, что только что заливался слезами. Все-таки Саске был ещё маленький.
… и глупый.
Дальше все пошло своим чередом. Шума меньше не стало, но стало как-то поспокойней. По крайней мере, Саске больше не рыдал, а наоборот, довольно весело что-то лопотал, сидя на коленях у поклевывающего носом Мадары, которого явно разморило на утреннем солнышке. Итачи подметил, что в те моменты, когда маска опускалась чуть ниже, Саске затихал, и у него – без шуток – загорались глаза.
- Вырастет хорошим шиноби… - проворчал он, отхлебывая наконец чаю. – Только сладкоежкой…
Мама сновала между холодильником, столом и плитой – готовила завтрак, и, судя по скорости, с которой она это делала, под горячую руку ей лучше было не соваться.
Спустя несколько минут на запах омлета из гостиной пришел собравшийся наконец Фугаку. Лесок он, естественно, не нашел, зато в руках, естественно, держал связку кунаев, которых «не было на третьей полке слева».
Суматошное утро грозило развернуться в широкомасштабную операцию «семейный завтрак».
- Кифетьку! – вдруг задумчиво потребовал Саске.
Итачи глянул на него и похолодел. Разноцветная банка с мармеладками непонятно как переместилась на стол и оказалась стоящей прямо напротив Саске. То есть в его поле зрения.
- Кифетьку! – с угрозой в голове повторил Саске и издал предупредительный хнык.
Готовность номер один. Ещё пару минут – и снова заревет.
- Но-но-но, - строго сказал Мадара, пересаживая Саске так, чтобы вожделенная коробочка была ему не видна. – Хватит хныкать. Лучше посмотри, кто пришел. Это кто? - он показал на Микото, которая как раз раскладывала омлет.
- Мама, - уверенно объявил Саске.
- А как маму зовут? – не унимался Мадара. Итачи в это время чуть ли не по-пластунски подполз к коробочке и от греха переставил её подальше.
Саске на секунду задумался, состроив серьезную мордашку.
- Мийото, - заявил он, широко улыбаясь.
- А это? – Мадара повернул малыша так, чтобы тот видел Итачи.
Саске наморщил крутой лобик.
- И-и-и… - протянул он задумчиво. – Исяси.
Фугаку вздохнул и покачал головой.
- Почти не говорит, - недовольно сказал он, подвигая к себе тарелку и чашку с чаем. – Старший в его возрасте уже вполне сносно разговаривал…
Итачи нахмурился. Он мог поклясться, что Саске теперь засопел чуточку громче и как-то обиженно.
- Отстань от ребенка, - сухо сказал Мадара, снова поворачивая восседавшего у него на коленях малыша – на этот раз так, чтобы он смотрел на Фугаку. – Все ему гениев подавай… Нормальный крепкий малыш, способный и умненький, что тебе ещё надо?... Ну, Саске? Скажи-ка мне, а это кто?
Саске еще немного посопел и глянул на отца исподлобья.
- Папа, - сказал он негромко, но довольно четко.
- Ну-у-у? Как папу зовут?
Малыш упорно молчал, теребя красненький нагрудничек.
- Саске? Ты что, не знаешь, как зовут папу?
Фугаку вздохнул и отпил чаю. Весь его вид выражал одно - «ну-я-же-говорил…».
- Папа, - вдруг сказал Саске, еще немного посопев и окончательно смяв край любовно отглаженного мамой нагрудничка. – Папа – Фукака!
Итачи спешно уткнулся в кружку с чаем. Микото вполне явственно хихикнула, прикрывая рот ладошкой.
- Хороший шиноби вырастет, - немного помолчав, сказал Мадара. – Только мстительный.
URL записиДавным-давно нас стало пицот.
Собственно, я обещала по этому поводу фик. Ну вот и он.
pnuyshka просила юмор, серафита - незлого и неглупого Мадару. Не знаю, насколько выполнены оба условия, но я старалась
ура нам ^^
Вокруг царил хаос. Впрочем, в последние два с половиной года вокруг Итачи – с небольшими перерывами – он, собственно и царил. Проблемой было то, что этот самый хаос неуклонно рос и никак не хотел утихомириваться.
Итачи прищурился на яркое утреннее солнце, придвинул к себе заварочный чайник и, приподняв крышку, с надеждой потянул носом. Пахло мокрой травой. Он вздохнул, вернул чайник на место и пошел к плите – мама, которая стала жертвой хаоса в ещё большей степени, чем он сам, снова залила листья холодной водой.
Привычно лавируя между разбросанными по полу игрушками и мячиками, увернувшись от летящей куда-то в область его уха пластиковой ложки и походя поправив сбившиеся волосы, он добрался-таки до плиты.
- Черт знает что! – возмущался где-то в глубине дома отец.
- Да-да-да… - тихонько проворчал Итачи, доливая в чайник воды. – Да-да-да…
- Дя-дя-дя! – поддакнули ему от стола. – Дя-дя! Дя! Кифетьку!
- Бардак! – неслось откуда-то из дальних комнат.
- Дя! – подтвердили от стола.
Мокрое дно водруженного на конфорку чайника противно зашипело.
- Я сейчас, милый! – крикнула из ванной мама.
- Видимо, решила, что это отец закипает, - сообщил Итачи чайнику.
- Дя!
- Невозможно жить!
- Кифетьку!
- Кх-ш-ш-пш-ш-пш-ш…
- Дя!
- Я иду, иду!
- …Трам-пам-пам, - печально сказал Итачи.
В последние два года каждое утро начиналось примерно так.
Он достал заварку, засыпал её в другой чайник, прибавил огонь под тем, что стоял на плите, поднял с пола давешнюю ложку, ногой отодвинул игрушки подальше к стене и наконец обернулся к столу, за которым сидел единственный человек в доме, который был явно доволен начинающимся днем.
- И когда ж ты наконец вырастешь? – с тоской протянул Итачи, рассматривая довольную мордашку и по-детски пухлые щечки младшего брата. – Тоже мне, «наша радость»…
- Дя! – довольно зажмурившись, подтвердил Саске. – Рясьось!
Итачи только хмыкнул. «Рясьось» сидела на высоком стульчике, зажатая между спинкой и импровизированным столиком, и шлепала по нему ладошками. Учитывая шипение уже почти нагревшегося чайника и громкие голоса родителей, которые все никак не могли с чем-то разобраться, какафония получалась изрядная. Добавить ещё веселое птичье чириканье за окном, и будет вообще картина «образцовое утро». Семейная идиллия.
Бррр.
Из гостиной вылетела Микото, на ходу сматывая прозрачную леску.
- Что за тарарам? – весело спросила она, заглядывая на кухню и улыбнувшись хмурому Итачи.
- Там-ам-ам! – моментально отозвался Саске, хлопая ладошками по своему столику. – Там-ам-ам-ам! – он широко улыбнулся, сверкнув пятью зубами.
Итачи возвел очи горе.
- Ты моя радость, - умилилась Микото, подлетая к развеселому младшенькому. – Итачи, милый, будь добр, покорми его, отец никак не может собраться, если я не помогу, он опоздает… Ты мой славный карапуз!..
Итачи вторично возвел очи горе.
- Микото! – прогремело из гостиной. – Где все мои кунаи?
- Они в шкафу! – отозвалась она, щекоча толстенький животик довольного малыша. – Я их убрала! Чтобы Саске не поранился!
- Что?
- Я их убрала!
- Так где они?
- На третьей полке слева!
- Их тут нет!
- О Ками, - прошептала Микото, тяжело вздохнув. – Иду!
И она ушла, оставив покорившегося жестокой судьбе Итачи на растерзание младшенькому.
Чайник поднатужился и, наконец, засвистел, выпуская из носика клубы пара. Итачи, спохватившись, снял его с огня, залил горячей водой чайные листья, удовлетворенно потянул носом приятный свежий запах и, украдкой облизнувшись, закрыл крышку. Каким бы суматошным ни было утро, чашечка зеленого чая способна решить все проблемы. От него сразу становится спокойнее на душе и как-то тише…
Итачи обернулся ко стульчику с младшеньким и застыл на месте.
Пока он колдовал над своим чаем, загребущие ручонки Саске добрались до лески, которую мама непредусмотрительно оставила лежать а столе. И теперь радость клана Учиха с умным видом выдергивала из аккуратного мотка длинные петли, которые тут же сплетались, путались и сами собой завязывались в какие-то невероятные узлы, распутать которые – Итачи знал это по опыту – было практически невозможно. А отнять у Саске леску, да ещё так, чтобы он не заревел – вообще почти невыполнимо.
Но Итачи не был бы Итачи, если бы не смог с этим справиться.
- Хочешь конфетку, говоришь? – тихо и очень внятно произнес он, подбираясь поближе ко стульчику.
Саске замер. Его черные глаза сделались совсем круглыми.
- Конфетку, - повторил Итачи голосом змея-искусителя. – Так ты хочешь конфетку?
Саске моргнул и засопел. Дилемма была нешуточная: либо новая интересная игрушка – совсем как у папы – либо строго-настрого запрещенное сладкое, которое перепадало ему крайне редко.
Внутренняя борьба так четко отражалась на его посерьезневшей мордашке, что Итачи едва удержался от того, чтобы не рассмеяться.
В конце концов, посопев ещё немного и доверчиво уставившись на брата, Саске протянул ему моток.
- Молодец, - улыбнулся Итачи, выпутывая коротенькие толстые пальчики малыша из петель лески. – На, держи.
Вопреки его ожиданиям, мармеладка не произвела должного эффекта. Нет, Саске мигом сунул её в рот и, разумеется, слопал. Но после того, как от обожаемой конфетки осталось одно воспоминание, он почему-то вытаращился в окно, удивленно приоткрыв рот.
Итачи удивленно изогнул бровь.
- Кифетька, - сообщил Саске, ткнув ручонкой куда-то за его спину. – Бааая кифетька…
- Большая конфетка? – растерянно переспросил Итачи. – А-а-а… Доброе утро, Мадара-сан.
- А смышленый малыш, - хмыкнул тот, спрыгивая с подоконника на пол кухни и чудом не наступив на красного резинового динозаврика. – Вырастет хорошим шиноби…
- Дай кифетьку! – строго потребовал Саске, хмуря брови и исподлобья глядя на маску пришельца.
- Только упрямым, - задумчиво добавил Мадара.
- Чаю? – церемонно предложил Итачи.
- Не откажусь, - хмыкнул гость. – У тебя всегда получается восхитительный чай, Итачи-кун. Где родители?
- Отец собирается, а мама его собирает, - проворчал Итачи, наполняя две кружки. – Они… Там. В доме.
- Кифетьку… - расстроено протянул Саске, видя, что ни брат, ни неожиданно прибывший гость не обращают на его драгоценную персону никакого внимания.
- Это сумасшедший дом! – простонал Фугаку откуда-то из гостиной. – Где мои лески? Только что были здесь!
- Я сейчас принесу!
- А кунаи?
- На третьей полке слева!
- Их там нет!
- Посмотри внимательно!
- Да нет их, я уже третий раз смотрю!
- Посмотри ещё! – нараспев проговорила Микото, буквально влетая в кухню с несколькими свитками в одной руке и красненьким нагрудничком для Саске в другой. – Они должны быть там… Доброе утро, Мадара-сан, вы вовремя, скоро будем завтракать... Наверное. Итачи, милый, ты не видел тут отцовские лески? А Саске еще не ел?
- Я сейчас, мам… - отозвался Итачи, быстренько сунув моток вконец запутанной лески в щель между холодильником и стеной. – Он пока вроде есть не очень хочет…
Саске, временно позабытый и притихший, тихонько, на пробу, хныкнул пару раз.
Сработало безотказно. Не смотря на то, что слез в его глазах ещё не было и в помине, Микото тут же подлетела и встревожено склонилась над гордо восседавшим на стульчике сыном.
- Что такое, мой хороший? – проворковала она, мягко погладив малыша по мягким пушистым волосам. – Что случилось?
Саске, поняв, что на него наконец снова обратили внимание, решил воспользоваться моментом на полную катушку. Он наморщил нос, немножко похныкал для затравки, потянул начавшим краснеть носом и поглубже вдохнул.
Кухню огласил обиженный басовитый рев. Саске ревел старательно, артистично и со вкусом, всхлипывал и поскуливал так, что сжалился бы даже каменный истукан. Громадные черные глаза наполнились кристальными слезами, которые стекали на порозовевшие щеки и оставляли мокрые темные пятнышки на только что повязанном нагрудничке.
- Что такое, моя радость? – растерянно вопрошала Микото, высвобождая безутешную «радость» из стульчика.
- Отличный чай, - приговаривал Мадара, подтаскивая к себе кружку Итачи, к которой тот даже не успел притронуться.
- Бедлам и беспорядок! – ругался в гостиной отец, безуспешно пытаясь найти моток лески, которому суждено было проваляться за холодильником лет пять как минимум – до следующего ремонта.
Итачи вздохнул, проводил свою уже полупустую кружку долгим печальным взглядом и пошел во второй раз ставить чайник.
Саске все никак не унимался, хотя ревел уже значительно тише, скорее, обиженно хныкал и поскуливал. Тем не менее, Итачи знал, что он, сидя у матери на руках, умильно поглядывает в сторону разрисованной разноцветными шарами баночки с мармеладом и явно ждет часть её содержимого в качестве утешения.
- Маленький вымогатель, - проворчал он, видя, как Микото вытирает слезы со щечек брата. – Совести у тебя нет…
Итачи тоже любил мармелад, но никому и никогда об этом не рассказывал. И, конечно никогда не клянчил его так беззастенчиво, как это сейчас делал Саске.
Вскоре обилие звуков на залитой солнцем кухне переросло все возможные пределы. Чайник шипел, Саске рыдал, периодически переходя на скулеж и трагичное попискивание, мама его утешала, отец чему-то возмущался, птицы за окном истошно орали, ветер шумел в вентиляционных трубах…
Спасение пришло быстро и неожиданно.
Мадара встал, решительно отобрал у Микото раскапризничавшегося сынишку, сдвинул в сторону занавеску, и уселся на подоконник, держа малыша на коленях. Саске от удивления перестал рыдать, вытаращил глаза и засопел, изворачиваясь, чтобы рассмотреть поближе того, кто так уверенно и нагло лишил его возможности склянчить-таки конфетку.
Впрочем, его замешательство длилось недолго – мигом сориентировавшись, он ухватился цепкими пальчиками за край рыжей маски, которая так давно привлекала его внимание.
- Кифетьку?
- Отстань, - сказал Мадара, пересаживая малыша чуть подальше. – Веди себя прилично.
Саске кряхтел и ерзал, но до маски дотянуться не мог. Однако – к удивлению матери и брата – реветь он больше не пытался. Итачи предположил, что его новоприобретенный брат попросту увлекся и позабыл о том, что только что заливался слезами. Все-таки Саске был ещё маленький.
… и глупый.
Дальше все пошло своим чередом. Шума меньше не стало, но стало как-то поспокойней. По крайней мере, Саске больше не рыдал, а наоборот, довольно весело что-то лопотал, сидя на коленях у поклевывающего носом Мадары, которого явно разморило на утреннем солнышке. Итачи подметил, что в те моменты, когда маска опускалась чуть ниже, Саске затихал, и у него – без шуток – загорались глаза.
- Вырастет хорошим шиноби… - проворчал он, отхлебывая наконец чаю. – Только сладкоежкой…
Мама сновала между холодильником, столом и плитой – готовила завтрак, и, судя по скорости, с которой она это делала, под горячую руку ей лучше было не соваться.
Спустя несколько минут на запах омлета из гостиной пришел собравшийся наконец Фугаку. Лесок он, естественно, не нашел, зато в руках, естественно, держал связку кунаев, которых «не было на третьей полке слева».
Суматошное утро грозило развернуться в широкомасштабную операцию «семейный завтрак».
- Кифетьку! – вдруг задумчиво потребовал Саске.
Итачи глянул на него и похолодел. Разноцветная банка с мармеладками непонятно как переместилась на стол и оказалась стоящей прямо напротив Саске. То есть в его поле зрения.
- Кифетьку! – с угрозой в голове повторил Саске и издал предупредительный хнык.
Готовность номер один. Ещё пару минут – и снова заревет.
- Но-но-но, - строго сказал Мадара, пересаживая Саске так, чтобы вожделенная коробочка была ему не видна. – Хватит хныкать. Лучше посмотри, кто пришел. Это кто? - он показал на Микото, которая как раз раскладывала омлет.
- Мама, - уверенно объявил Саске.
- А как маму зовут? – не унимался Мадара. Итачи в это время чуть ли не по-пластунски подполз к коробочке и от греха переставил её подальше.
Саске на секунду задумался, состроив серьезную мордашку.
- Мийото, - заявил он, широко улыбаясь.
- А это? – Мадара повернул малыша так, чтобы тот видел Итачи.
Саске наморщил крутой лобик.
- И-и-и… - протянул он задумчиво. – Исяси.
Фугаку вздохнул и покачал головой.
- Почти не говорит, - недовольно сказал он, подвигая к себе тарелку и чашку с чаем. – Старший в его возрасте уже вполне сносно разговаривал…
Итачи нахмурился. Он мог поклясться, что Саске теперь засопел чуточку громче и как-то обиженно.
- Отстань от ребенка, - сухо сказал Мадара, снова поворачивая восседавшего у него на коленях малыша – на этот раз так, чтобы он смотрел на Фугаку. – Все ему гениев подавай… Нормальный крепкий малыш, способный и умненький, что тебе ещё надо?... Ну, Саске? Скажи-ка мне, а это кто?
Саске еще немного посопел и глянул на отца исподлобья.
- Папа, - сказал он негромко, но довольно четко.
- Ну-у-у? Как папу зовут?
Малыш упорно молчал, теребя красненький нагрудничек.
- Саске? Ты что, не знаешь, как зовут папу?
Фугаку вздохнул и отпил чаю. Весь его вид выражал одно - «ну-я-же-говорил…».
- Папа, - вдруг сказал Саске, еще немного посопев и окончательно смяв край любовно отглаженного мамой нагрудничка. – Папа – Фукака!
Итачи спешно уткнулся в кружку с чаем. Микото вполне явственно хихикнула, прикрывая рот ладошкой.
- Хороший шиноби вырастет, - немного помолчав, сказал Мадара. – Только мстительный.
@темы: анимэ
-
-
04.10.2010 в 22:43-
-
04.10.2010 в 22:45ЧИТАЙ
это охуенне ^_^
-
-
04.10.2010 в 22:48Ну бля...Я же могу это время с пользой потратить: срать в комментах, болтать по асе, смотреть картинки в интернете...
-
-
04.10.2010 в 23:03ну не читай о_О
-
-
04.10.2010 в 23:05Ты можешь в двух словах сказать? К примеру: стёб на тему того, что что Саске ведёт себя как гей.
-
-
04.10.2010 в 23:06детство Саске
клан Учиха
обычное утро обычного дня - тоесть пиздец
Саске - няшка и кавайка
-
-
04.10.2010 в 23:08Как интересно...%-)
-
-
04.10.2010 в 23:10-
-
04.10.2010 в 23:12-
-
04.10.2010 в 23:44-
-
04.10.2010 в 23:57бля
я тока думала авочку такую же сделать T_T
Sangu!s
как так?(
-
-
05.10.2010 в 00:00Да не знаю, вообще нинак не идёт. Одни расстройства.
-
-
05.10.2010 в 00:00-
-
05.10.2010 в 00:02-
-
05.10.2010 в 00:16я Саску тоже не люблю
но тут раскавай ^_^
но, на вкус и цвет все саски разные. как грится)